Мастерская кукол  - Элизабет МакНилл

– Дай мне еще немного ультрамарина… немного, я сказала. И капельку изумрудной краски… нет, больше. И добавь масла.

Луис не протестовал; он послушно исполнял все ее распоряжения и мыл за ней кисти, тщательно расправляя мягкий ворс.

– Слушай, Айрис… – внезапно сказал он, вырвав ее из глубокой задумчивости, с какой она созерцала результаты своих трудов. – Мне нужно сказать тебе одну вещь…

– М-м-м?..

– Ты не будешь очень возражать, если мы не поженимся? Айрис медленно вытерла руки тряпкой, но ничего не сказала. Вопрос, который он задал, подразумевал слишком многое, и отвечать на него следовало, тщательно все обдумав и взвесив. Айрис понимала – Луису хочется, чтобы она одним своим словом решила беспокоившую его проблему, но это было выше ее сил. Она не могла этого сделать хотя бы потому, что она возражала. С другой стороны, не лучше ли иметь хоть что-то, чем вообще ничего?

– Нет, ты не думай! Я тебя очень люблю, но…

– Послушай, я пытаюсь писать, а ты…

– О, моя прекрасная леди Гижмар! У вас просто ледяное сердце… – Он замолчал, прислушиваясь. – Кажется, звонят в дверь? Не беспокойся, я открою. Не хочу мешать тебе создавать свой шедевр.

Когда дверь за ним закрылась, Айрис подошла к окну и стала смотреть на щипцы и скаты лондонских крыш. Из окна мансарды город выглядел маленьким, словно на картинке. Казалось, с ним можно играть, снимая крыши с домов и передвигая находящиеся внутри фигурки Альби, его сестры, Роз и их родителей, которые, наверное, сидят сейчас за столом и читают Библию.

– Кто приходил? – спросила она, услышав за спиной стук открывшейся двери.

– Тебе лучше спуститься самой, – ответил Луис. – Там твоя сестра.

Айрис повернулась так резко, что смахнула на пол палитру.

– Роз?! И надо ж такому случиться, что ей открыл именно ты! – И она бросилась вниз. На бегу Айрис бросила на себя взгляд в зеркало. Ее волосы растрепались, старое платье, которое она надевала, чтобы работать, было измято и покрыто пятнами краски, под ногтями тоже застрял пигмент, но приводить себя в порядок ей было некогда. Слетев в прихожую, она увидела Роз.

– Ой, Рози! Я тебя совсем не ждала! – выпалила Айрис. – Извини, что я в таком виде…

Роз покачала головой.

– Это ты меня извини. Мне следовало написать… предупредить… Но когда миссис Солтер послала меня к клиентке, я решила, что должна зайти… Особенно после вчерашнего разговора.

Роз стояла в прихожей в своем широком капоре, скрывавшем покрытое шрамами лицо, и протягивала сестре голубой ирис.

– Вот, возьми. Это тебе… Они только-только распустились.

Айрис взяла цветок и с благодарностью прижала его к груди.

– Как это мило с твоей стороны, Рози!.. А ведь ты всегда посмеивалась над подобными вещами, помнишь? Знаешь, я как раз рисую ирисы, но те, которые у меня есть, уже совсем засохли, а этот… Он совсем свежий и ужасно красивый – он прекрасно мне подойдет. Ты уж прости, но я не могу предложить тебе даже чаю. У нас вышла вся заварка, и печенье тоже кончилось… То есть не совсем кончилось, просто Джинивер – это вомбата Луиса – нашла коробку и почти все слопала…

Она смущенно замолчала, подумав, что ее слова звучат как бред сумасшедшего, и жестом пригласила сестру в гостиную. Там она убрала с дивана пустой стакан и черепаховый гребень, которым Луис расчесывал Джинивер, расправила покрывало, и Роз села.

– Ты выглядишь совсем иначе, – сказала она с улыбкой. – Не так, как раньше. Впрочем, ты всегда была шустрее меня.

– Да нет, – отозвалась Айрис, стараясь не глядеть на свое отражение в зеркале. – Я всегда так выгляжу, когда работаю… Просто забываю обо всем!

Роз посмотрела на нее и сказала дрогнувшим голосом:

– Я очень по тебе скучала. И еще… еще я очень тебе завидовала.

– Я тоже вела себя ужасно, – быстро ответила Айрис, вспомнив, как убежала от сестры на Выставке, бросив ее среди толпы совершенно одну. Роз между тем снова открыла рот, словно собираясь извиняться, но Айрис почувствовала, что не сможет этого вынести. Да кто она такая, чтобы Роз перед ней унижалась? «Ты считаешь меня убогой и жалкой», – вспомнила она ее слова и подумала, что сестра была совершенно права. От стыда у нее даже перехватило горло, и Айрис едва не поперхнулась.

– Мне очень, очень жаль, что я…

– Давай не будем больше об этом, – перебила Айрис и сама испугалась, что ее слова прозвучали слишком резко. Опустившись на диван рядом с Роз, она сказала гораздо мягче: – Я имею в виду, не надо извиняться: мы обе были не правы, но теперь это в прошлом.

И Айрис слегка пожала пальцы сестры. Ощущение было таким знакомым, словно она прикоснулась к собственной руке.

– Как там миссис Солтер? Ей не лучше?..

– Увы. Она по-прежнему принимает огромное количество лауданума, а потом несет такое, что нормальному человеку и в голову не придет. Например, сегодня утром она обвинила меня в том, что я завела близкие отношения с фарфоровой куклой.

Айрис рассмеялась, хотя на самом деле ничего смешного в этом не было. Рассердившись, миссис Солтер начинала изо всех сил щипать Роз за локти, а Айрис еще не забыла, как это больно.

– Послушай… – Она немного наклонилась вперед. – А что, если ты откроешь собственную лавку?

– Ну, если мне когда-нибудь попадется дерево, на котором вместо листьев будут висеть серебряные монеты…

– Нет, – сказала Айрис. – Я могла бы одолжить тебе денег на первое время.

– У тебя столько нет. – Роз фыркнула. – Сама подумай – нужно ведь и на аренду, и на товары, и на… Я думаю, мне понадобится фунтов пятьдесят.

– Тридцать пять фунтов у меня есть. Этого хватит, если взять кредит под товар.

– У тебя есть тридцать пять фунтов? Откуда?!

– Это деньги за мою работу.

– Тридцать пять фунтов? Тридцать пять фунтов?!

– Да. Я помогала Луису написать фон к картине, которую он продал.

– Сколько же стоит вся картина?

– Этого я не знаю, – солгала Айрис. – Он не говорил. Роз покачала головой.

– Я не могу их взять. Это твои деньги.

– Если ты решишься, мы можем считать, что я даю их тебе взаймы. А там…

– Я… я подумаю, – перебила Роз, и Айрис испугалась, что, быть может, она поспешила и теперь сестра может подумать, будто она хвастается перед нею своим богатством или своими новыми возможностями. И надо же ей было так ошибиться как раз тогда, когда они с Роз только-только поладили!.. В растерянности Айрис оглядела захламленную гостиную, вспоминая, какое впечатление произвела на нее эта комната, когда она впервые сюда попала. Эти картины в золоченых рамах, эти плотные голубые обои, переливающиеся павлиньи перья, книги и журналы на полках, восточный узор карниза… Должно быть, Роз просто ошеломлена, раздавлена этим великолепием – совсем как она когда-то.